Поколение Евро
Скоро ли европейская валюта заменит доллар ? |
Только что Европейский центральный банк отметил 10-летие со дня своего основания. Учрежденный в 1998 г. главный финансовый институт Европейского союза был призван обеспечить мягкий переход к единой валюте и высокие стандарты кредитно-денежного регулирования. По прошествии 10 лет единая валютная зона растянулась от Кипра до Ирландии и от Португалии до Финляндии, а евро стал рассматриваться как единственная серьезная альтернатива доллару США.
Опережая этот юбилей, журнал The International Economy провел опрос среди экспертов: какая денежная единица займет статус мировой валюты через 10 лет? Гарвардский профессор Джеффри Френкель с коллегами уверенно отвечают, что этой валютой может быть только евро. В своем недавнем исследовании* Френкель обращается к экономической истории и доказывает, что в течение ближайших 15 лет доллар будет терять свой привилегированный статус и «пойдет по пути фунта стерлингов, гульдена, дуката и византина», а у евро есть отличные шансы стать ведущей мировой резервной валютой.
Если отправляешься в путь с настоящим полноценным долларом и он тает у тебя на глазах до последнего пятнышка жира на нем из-за надувательства с переводом валюты, пора крикнуть: «Стоп!»
Марк Твен
Три тысячи лет среди микробов
СМЕНА СОСТАВА Во второй половине XIX в. от 60 до 90% расчетов в международной торговле проводилось в фунтах стерлингов. Британская валюта доминировала не только в пределах Британской империи, в которой «никогда не заходило солнце», но и в остальном развитом мире. В 1899 г. доля фунта в резервах официальных иностранных учреждений вдвое превышала сумму резервов во французских франках и немецких марках и более чем в 10 раз — долю доллара. Тем не менее долгосрочные тенденции в экономическом развитии Соединенных Штатов говорили о возможной смене лидера, хотя произошло это не сразу.
В 80-е гг. XIX в. США опередили Британию по абсолютному размеру валового внутреннего продукта. Во время Первой мировой британское правительство, вынужденное занимать у Соединенных Штатов огромные средства на ведение войны, превратилось из чистого кредитора в чистого должника. После этого в «ревущих двадцатых» доллар стал единственной валютой, которая оставалась конвертируемой в золото по твердой цене. Однако американский экспорт все еще отставал от британского, а разница в уровнях развития финансовых систем была еще более значительной. Эти факторы, а также фактор инерции — какая бы валюта ни использовалась вчера, она будет использоваться и завтра — позволили фунту сохранить свое доминирующее положение в межвоенный период.
Кардинально ситуация изменилась после Второй мировой войны. Разрушенная и разделенная Европа уже не могла претендовать на роль влиятельного центра экономической силы, ослабленная Британия стремительно теряла свои заморские колонии, а вместе с ними и статус мирового экономического и политического лидера.
2% в год составляла инфляция в еврозоне последние десять лет * Frankel J., Menzie C. The euro may over the next 15 years surpass the dollar as leading international currency. NBER Working Paper. Vol. 13909. Apr. 2008. Новый этап восхождения доллара начался с принятия в 1944 г. Бреттон-Вудских соглашений, суть которых сводилась к его утверждению как международной резервной валюты с правом для иностранных государств свободного обмена на золото по фиксированной цене $35 за тройскую унцию.
Отныне европейские страны, восстанавливавшие свои разрушенные войной экономики, стремились к улучшению своих платежных балансов и, соответственно, способности зарабатывать доллары. Такая система стабильно функционировала до конца 1960-х, когда Соединенные Штаты столкнулись с проблемой растущего дефицита платежного баланса.
Поскольку предложение золота ограничено естественными факторами, а объемы мировой торговли росли непрерывно на протяжении всего послевоенного периода, спрос на доллары в качестве резерва также постоянно увеличивался. Центральные банки стран — торговых партнеров США все чаще замещали благородный металл записями на своих корреспондентских счетах, выраженными в долларах.
Объемы долларовой денежной массы, не обеспеченной золотом Форта Нокс, стремительно росли.
Это ставило денежные власти США перед серьезной дилеммой: либо принимать меры по ограничению дефицита платежного баланса, либо позволять другим странам накапливать требования к золотому запасу США.
Решение было принято в августе 1971 г., когда президент Никсон объявил о «временном» выходе США из договора и отказе поддерживать свободный обмен долларов на золото. По сути, это означало конец Бреттон-Вудской системы регулирования валютных курсов.
После одностороннего отказа в адрес США выдвигались обвинения в пренебрежении ответственностью и неспособности предложить миру «общественное благо» в виде устойчивой международной валюты. Впрочем, справедливости ради надо отметить, что сама американская экономика в 1970-х гг. переживала не лучшие времена, и не в последнюю очередь по причине двойственной роли доллара как национальных и мировых денег.
Все дело в том, что эмиссия главной мировой валюты не только дает определенные преимущества, но и накладывает серьезные ограничения. Помимо тяжелого бремени ответственности и необходимости для ФРС учитывать последствия своих действий на мировых рынках статус финансового центра зачастую приводит к значительным колебаниям спроса на валюту. В результате повышенного спроса на резервный актив со стороны иностранцев ухудшаются условия торговли для экспортеров и снижается ценовая конкурентоспособность национальных компаний, работающих на внутренний рынок.
Это объясняет, почему в свое время Япония и Германия были против использования их валют в качестве резервных и почему современный Китай, обеспокоенный транснационализацией юаня, категорически отвергает предложения МФВ о либерализации своего валютного рынка.
Введение в 1999 г. после широкой рекламной кампании безналичных расчетов в евро открыло новую главу в истории борьбы за пальму валютного первенства.
ЕВРОСКЕПТИКИ И ЕВРООПТИМИСТЫ В первые годы существования евро многие экономисты скептически относились к возможности успеха столь беспрецедентного эксперимента. Специалисты по международной макроэкономике выражали серьезные сомнения в том, что единая денежная политика сможет отвечать требованиям группы стран с различными экономическими и социальными условиями. Эксперты по политической экономии называли крайне маловероятным успешное сосуществование независимой налоговой и единой денежной политики в рамках одной валютной зоны.
Нобелевский лауреат Милтон Фридман доказывал, что введение евро вызовет серьезные политические разногласия внутри союза, поскольку правительства стран-участниц отныне будут лишены возможности решать внутренние экономические проблемы путем изменения обменного курса национальных денежных единиц. По словам Фридмана, «введение евро преследует политические, а не экономические цели. Это еще один шаг к мифу о Соединенных Штатах Европы.
В действительности, я думаю, эффект будет прямо противоположным». В одном из своих последних интервью патриарх монетаризма утверждал, что евро может стать благом только в случае достижения европейскими экономиками «большей гибкости» — либерализации трудового законодательства, снижения налогов и социальных расходов и уменьшения влияния бюрократии. Проще говоря, Европе нужны «гибкие зарплаты, гибкие цены, максимальная конкуренция и максимальная мобильность».
По прошествии почти 10 лет со времени введения безналичных расчетов в евро можно уверенно говорить, что прогнозы крайних пессимистов не оправдались.
В своем недавнем выступлении, посвященном предстоящему юбилею единой европейской валюты, председатель Европейского центробанка Жан-Клод Трише не скрывал своего удовлетворения успехами евро. И действительно, с момента его введения граждане ЕС наслаждаются более благоприятными финансовыми условиями, чем в 1990-х гг. Уровень инфляции в еврозоне за последнее десятилетие составлял в среднем всего 2% в год, темпы прироста основного капитала (gross capital formation) — 2,9% против 1,7% десятилетием ранее.
Особую гордость руководства ЕЦБ вызывает рынок труда: с начала функционирования евро занятость в еврозоне увеличилась на 15,7 млн человек в сравнении с 5,5 млн за предыдущие девять лет. В то же время уровень безработицы опустился до самой низкой отметки с начала 1980-х гг.
Объем торговли со странами, не входящими в еврозону, вырос с 32% ВВП в 1998 г. до 44% в 2007-м. Этот факт, по мнению Трише, подчеркивает, что «Европа не строит свою отдельную крепость и региональная интеграция идет рука об руку с растущей открытостью глобализации». Таким образом, евро сегодня становится катализатором всемирной экономической интеграции. В основе такого успеха, по словам руководителя ЕЦБ, лежат «хорошо отлаженные институты и сильное чувство взаимной ответственности» стран — участниц еврозоны.
Сейчас из 27 стран ЕС в Европейский валютный союз входит 15. Неприсоединившиеся делятся на две неравные группы. Одни, как Великобритания и Дания, пока остаются в рядах евроскептиков, не желающих менять сегодняшнюю самостоятельность в денежной политике на потенциальные выгоды. Другие, как недавно принятые в ЕС Болгария, Румыния и страны Балтии, еще явно не нарастили необходимого для укрепления союза экономического веса.
НОВЫЙ ЛИДЕР Как подчеркивает в своей работе Френкель, основными детерминантами резервного статуса валюты являются размер экономики и развитость ее финансовых рынков. И если Франкфуртская биржа еще не может составить полноценной конкуренции Нью-Йорку и Лондону, то по абсолютному размеру ВВП еврозона уже обходит США.
Все идет к тому, что евро в ближайшие два десятилетия будет постепенно вытеснять доллар из международных расчетов, а впоследствии сможет даже заменить его в качестве основной мировой резервной валюты.
Скорость этого процесса будет зависеть от присоединения новых членов ЕС к еврозоне, которое позволит союзу превзойти экономику США, и способности американских денежных властей поддерживать доверие к доллару, ослабленное рекордным дефицитом платежного баланса и непрерывно растущими военными расходами.
Для США это будет означать потерю привилегий мирового банкира, в том числе и возможности дешевого финансирования двойного дефицита, а для мира в целом — снижение влияния Америки, а возможно, и смену политического лидера в середине XXI в., как это произошло с Британской империей в середине века XX.
Тимур Натхов
19 (109) 02 июня 2008
www.smoney.ru
